Содержание
«Демократия» не могла бы решиться на такую ставку, если бы ее высшие теоретические силы не изучали и не осмысливали фундаментальные историоведческие мысли Маркса (особенно, содержащиеся в его оставшихся неизвестными не только Ленину, но и Сталину «Экономических рукописях 1857–1859 гг.») более свободно, более творчески и более глубоко, чем оставшиеся после Ленина теоретические силы партии. Канонизация теоретического видения перспектив социализма, сложившегося у Ленина перед его преждевременной смертью в пределах «Анти-Дюринга», сослужив великую службу его соратникам в деле руководства строительством основ социализма и его защиты в нашей стране, послужило, одновременно, как теперь становится понятно, упрощенному видению истории, такому же пониманию социализма и, главное, принятию советского общественного строя за уже осуществленный социализм. Лучшие же теоретики плутократии, приходится считать, из фундаментального историоведения Маркса поняли, что до кончины эксплуататорской формации общества на планете еще далеко, а до создания основ социализма, представляющего собой переходный период преодоления этой формации и выхода на уровень общества свободной индивидуальности (Маркс), тоже не близко. Главное, надо думать, они поняли, что советский общественный строй, возникший на далеко не адекватной для преодоления эксплуатации технологической и хозяйственной (да и моральной!) основе, исторически подвержен опасности переродиться обратно в старый эксплуататорский строй, даже без воздействия извне, если не будет ей постоянной преграды в виде подвижничества большевистской партии. Значит, оставалось только незаметно подрывать эту преграду и помогать потенциальным перерожденцам на всех уровнях «пролетарского» авангарда как можно быстрее и глубже переродиться. И плутократия Запада повела свою всеобщую «холодную» войну против большевизма предельно решительно, последовательно и результативно, выдерживая неуклонно стратегию и меняя, в зависимости от изменения конкретных обстоятельств, только тактику (не всегда отвечающей национальным интересам отдельных стран Запада, но неизменно работающей на победу плутократии этого Запада).
Стратегия официально была обнародована для Запада и мира (особенно, конечно, «для советов») как «Стратегия Сдерживания Советов». Но за безобидным словом «сдерживание» скрывалась именно и только указанная выше (в Заглавии) Стратегия. Всеобщая «холодная» война была всецело войной наднациональной евроатлантической плутократии, нацеленной на ликвидацию большевизма, но проводимой, в основном, силами обогатившихся после «горячих» мировых войн США.
Именно и только исчезновение вместе со Сталиным постоянной большевистской преграды на пути буржуазного перерождения правящей советской партократии обеспечило наднациональной западной плутократии Победу над Советами. И достигнута была она ими, в основном, посредством «просветительской» помощи перерождающейся советской партократии. Все остальные средства, пути и способы борьбы, без буржуазного перерождения правящей партократии, не давали ей победу. Даже вместе взятые.
Опираясь на марксизм и требования жизни, большевики могли проводить и проводили (до хрущевской десталинизации партии) грамотную политику – и в экономике, и в идеологии, и в сфере самой борьбы за сохранение большевистской власти в государстве. Политику, гарантирующую недоступное для плутократии ускоренное развитие экономики в гигантском большевистском государстве, являвшимся таким же строительством адекватной технологической основы социализма, как сегодня с успехом это продолжают делать не допустившие демаоизации своей власти китайские марксисты.
У нас же открыла дорогу для перерождения правящей партократии именно десталинизация, поданная как борьба с «культом личности Сталина», но являвшаяся на деле дебольшевизацией всего и вся под названием «возвращение ленинского стиля» во всём и вся. А все дальнейшее было уже вопросом только времени, даже при самых чистых намерениях не посвященных или непонимающих суть десталинизации советских людей – на каком бы уровне и в каком бы секторе они ни действовали. И «хрущевская» десталинизация закономерно завершилась «горбачевской» деленинизацией. Завершилась десоциализацией Руси.
Но было бы ошибочно думать, что десталинизаторов породил Запад. Десталинизаторы, т.е. дебольшевизаторы большевистской державы – суть порождение конкретной исторической ситуации в нашей стране и мире, ситуации, в которой происходило как взятие большевиками власти и ее защита, так и строительство основ социализма под их водительством. Наднациональная западная плутократия лишь воспользовалась этой ситуацией в своей войне с большевизмом, с которым она не могла не бороться насмерть.
Полнейшее принципиальное подтверждение сказанному дает изучение и осмысление научного (правда, и «дипломатичного» одновременно!) капитального труда Г. Киссинджера [1].
Вот его ключевые резюмирующие выводы (помимо откровений хотя бы о том, как проводилась лукавая политика мудрой плутократии в связи с мятежом в Венгрии, с Суэцким и Кубинским кризисами).
Долголетний советник президентов утверждает, что в период после смерти Сталина его наследники «…ложно истолковали собственное выживание в отсутствие вызова извне как доказательство слабости Запада. И они тешили себя тем, что воспринимали как кардинальный советский прорыв в мир развивающихся стран. …Чем раскалывать капиталистический мир, что и было фундаментальной стратегией Сталина, они предпочитали одерживать над ним победу…» [1, с. 696]. А их вели, оказалось, как недорослей.
Как пишет Г. Киссинджер, американский президент Р. Рейган в речи 1982 г., написанной, конечно, советником, так описывал ситуацию: «Маркс был прав. Мы сегодня являемся свидетелями гигантского революционного (если не отличать его, конечно, от разложенческого! – В.Т.) кризиса в Советском (увы! уже Постсталинистском! – В.Т.) Союзе, где требования (перерожденческого уже! – В.Т.) экономического порядка находятся в прямом противоречии с требованиями политического порядка (даже уже прохрущевистского, притом не только политического, но и идеономического, оказавшихся в прямом противоречии не только с перерожденческим капиталистическим порядком, но и с перерождающимся «социалистическим» порядком! – В.Т.)» [1, с. 699].
«Однако кризис этот происходит не на …немарксистском Западе, а дома у марксизма-ленинизма (увы! давно уже не марксизма, и даже не ленинизма, от имени которого мещанствующие номенклатурии партократии проводили хрущевизацию марксизма, а профанирующего марксизм хрущевизма, объявившего о «развернутом» строительстве высшей стадии «рая»(!), завершившемся под руководством хрущевистской дебольшевизированной партии разложением самой созданной большевиками советской сверхдержавы с последущей прихватизацией её достижений переродившейся хрущевистской партократией! – В.Т.), в Советском («без большевиков»! – В.Т.) Союзе…» [1, с. 699]. «То, что мы видим (в 1982-м, а не в 1932-м, 1942-м и 1952 гг.! – В.Т.), представляет собой политическую надстройку, более не соответствующую экономическому базису, общество, где производительные силы наталкиваются на препятствия со стороны сил политических (разумеется, не просоциалистических, а проприхватизаторских, стремящихся «перестроить» экономический базис общества полностью, до конца! Об этом, понятно, советник Рейгана лукаво молчит. – В.Т.)» [1, с. 699].